Никого не будет в доме,
No one would be in the house,
Кроме сумерек. Один
But the twilight. Only
Зимний день в сквозном проеме
Winter's day in a gap
Незадернутых гардин.
Of undrawn curtains.
Только белых мокрых комьев
Only swift and fluffy gleam
Быстрый промельк моховой,
Of white wet lumps,
Только крыши, снег, и, кроме
Only roofs, snow, and,
Крыш и снега, никого.
Besides roofs and snow - no one.
И опять зачертит иней,
Once again the fern-frost patterns,
И опять завертит мной
Once again I'm swept away
Прошлогоднее унынье
By last year's gloom
И дела зимы иной.
And another winter's matters.
И опять кольнут доныне
Once again they sting
Неотпущенной виной,
With unabsolved guilt,
И окно по крестовине
And along its grille the window
Сдавит голод дровяной.
Is in firewood famine's grip1.
Но нежданно по портьере
Suddenly, a quiver of doubt
Пробежит сомненья дрожь,-
Will run over a portiere -
Тишину шагами меря.
Measuring the silence with your footsteps
Ты, как будущность, войдешь.
You will enter like a destiny.
Ты появишься из двери
You will appear in the doorway,
В чем-то белом, без причуд,
In something white, without whims,
В чем-то, впрямь из тех материй,
In something of those fabrics
Из которых хлопья шьют.
Of which snowflakes are sewn.