Translation of the song Рождение красоты artist Gavrila Derzhavin

Сотворя Зевес вселенну,

Zeus creating all things bade

Звал богов всех на обед:

All the gods for feast be bound.

Вкруг нектара чашу пенну

Ganimede to them conveyed

Разносил им Ганимед.

Bowlbefoaming nectar round.

Мед, амброзия блистала

Mead, ambrosia, plent'ful there,

В их устах, по лицам огнь,

Gleamed in mouths, a face-fire spread,

Благовоний мгла летала

Scentful mist flew through the air,

И Олимп был света полн;

Light o'ercame Olympus' stead.

Раздавались песень хоры

Choirs of songs rang out and glee

И звучал весельем пир;

Thor'ghly through the banquet thurled,

Но незапно как-то взоры

Zeus, however, suddenly

Опустил Зевес на мир

Aimed his gazure at the world,

И, увидя царства, грады,

And beholding woebegone

Что погибли от боев,

Tsardoms, cities die in war,

Что богини мещут взгляды

Goddess-glances cast upon

На беднейших пастухов,

Shepherds pitifully poor,

Распалился столько гневом,

Waxing full of wrathful levin,

Что, курчавой головой

With his curly head a quake

Покачав, шатнул всем небом,

Causing made the whole of heaven

Адом, морем и землей.

Hell and sea and earth then shake.

Вмиг сокрылся блеск лазуря:

Swift the azure glimmer fled.

Тьма с бровей, огонь с очес,

Gloom from brows and fire from eyes,

Вихорь с риз его и буря

From his robe a whirlwind sped,

Восшумела от небес;

And a storm dinned from the skies.

Разразились всюду громы,

Thunder everywhere burst out,

Мрак во пламени горел,

Darkness burned in floods of flame,

Яры волны, будто холмы,

Furious waves as hills gan strout,

Понт стремился и ревел;

Seas arushing roared with grame.

В растворенны бездн утробы

Tartar spewed spark after spark

Тартар искры извергал;

Into gaping wombs of space,

В тучи Феб, как в черны гробы,

Phebus down in graveyards dark

Погруженный трепетал;

Gloomy set his trembling face.

И средь страшной сей тревоги

Midst this threat that thus did fall,

Коль еще бы грянул гром,

Had the thunder burst once more,

Мир, Олимп, богов чертоги

Earth, Olympus, gods' great hall,

Повернулись бы вверх дном.

Had been all perforce thrown o'er.

Но Зевес вдруг умилился:

But Zeus softened soon in care,

Стало, знать, красавиц жаль;

For bright beauties feeling rue;

А как с ними не смирился,

Not at peace with them howe'er,

Новую тотчас создал:

Now he fashioned one quite new:

Ввил в власы пески златые,

Wove to hair the golden sands,

Пламя в щеки и уста,

Flame to cheeks and lips made grow,

Небо в очи голубые,

Sky to eyes - a light blue glance,

Пену в грудь, — и Красота

Foam to breasts, and Beauty, lo,

Вмиг из волн морских родилась;

Out of seawaves, now was born.

А взглянула лишь она,

Suddenly as she looked round,

Тотчас буря укротилась

Tameness now replaced the storm,

И настала тишина.

And sweet quiethood was found.

Сизы, юные дельфины,

Youthful dolphins blueish grey,

Облелея табуном,

Caring for their kindred dear,

На свои ее взяв спины,

Weighed her on their backs away,

Мчали по пучине волн.

Hying 'long the depthy mere.

Белы голуби станицей,

Then a flock of doves bright white

Где откуда ни взялись,

Whencesoever they did fare,

Под жемчужной колесницей

Neath a chariot pearl-bedight

С ней на воздух поднялись;

Rose with her into the air.

И, летя под облаками,

Flying under clouds they placed her

Вознесли на звездный холм:

On a starry elevation,

Зевс объял ее лучами

Zeus then came, in rays embraced her,

С улыбнувшимся лицом.

With a face of smiled elation.

Боги, молча, удивлялись,

Silently and gapemouthed seeing

На Красу разинув рот,

Beauty's sight, sans ambigu'ties,

И согласно в том признались:

All the gods confessed, agreeing:

Мир и брани — от красот.

Peace and battles are from beauties.