От винта, друзья и враги мои, нынче снова ночной полет,
Lift off, friends and foes of mine, gonna fly again tonight,
Разреженный воздух меня делает бесконечно счастливым и пьяным.
Thin air makes me infinitely happy and drunk.
Я бы спал среди облаков и видел бы травы, и мед, и лед,
I'd sleep in clouds, I'd see herbs and honey and ice,
Лиловые перья Прованса и белую простынь Монблана.
Purple feathers of the Provence, and a whte blanket of the Mont Blanc.
Когда я в воздухе, я кому-то снюсь, и этот сон у меня внутри,
When I'm airborn, someone can see a dream about me, and this dream is inside of me.
И под крылом ветер слагает блюз только для Сент-Экзюпери.
Under the wing wind composes blues for St. Exupery.
Если б не было так мучительно нужно полной грудью вдохнуть,
If not that painfull need to breath deeply,
Ребром зацепить резонанс золотого гула апреля,
To catch the resonance of a golden hum of April with my rib,
Я не рвался бы так в небо и, может быть, вообще забыл про весну,
I'd never rush to the sky so hard, I'd even forget the spring for good,
Я б ее выключил, точно лампочку на приборной панели.
I'd turn it off like a dashboard light.
Мне даже немного стыдно от того, что я уже ничего не боюсь —
I'm even ashamed a bit by the fact that I'm no longer affraid of anything.
И под крылом ветер синий, синий, как этот весенний блюз.
Under the wing the wind is blue, blue, like this spring blues.
Топливо кончилось уже почти три часа назад,
Fuel ran out about three hours ago now,
Осталась только Любовь и совсем немножечко Веры,
All that remains is Love and a tiny bit of Faith.
А у Веры в секунды любви так зеленеют глаза,
And eyes of Faith in seconds of love are so green -
Как бутылочный лед на высотах, где трещин без меры;
Like a bottle ice on heights with countless cracks.
И Сент-Экзюпери лениво гадает — дотяну или разобьюсь?
And St. Exupery wonders lazily will I make it, or will I crash?
Под крылом ветер жадно глотает последний весенний блюз.
Under the wing wind's guzzling the las spring blues.