Ах, иначе в былые года
Ay, in a distant years
Колдовала земля с небесами,
The land would conjure along with the skyes.
Дива дивные зрелись тогда,
Marvelous marvels would be seen back then,
Чуда чудные деялись сами.
Miraculous miracles would come true by themselves.
Позабыв Золотую Орду,
Having forgot of a Golden Horde,
Пестрый грохот равнины китайской,
A motley rumble of the China valley,
Змей крылатый в пустынном саду
A winged wyrm would often hide in a lonely garden
Часто прятался полночью майской.
On a May midnight.
Только девушки видеть луну
As soon as girls goes out to see the moon,
Выходили походкою статной,
Walking stately,
Он подхватывал быстро одну,
He would grab one swiftly,
И взмывал, и стремился обратно.
And soar up, and hurry back.
Как сверкал, как слепил и горел
Oh, the glittering, the blinding, the shining
Медный панцирь под хищной луною,
Of a copper carapace in a rapacious moon.
Как серебряным звоном летел
Oh, the silver ringing of a rythmic clench,
Мерный клекот над Русью лесною:
Flying over forests of Rus'.
Я красавиц таких, лебедей,
Such a swanlike beauties,
С белизною такою молочной,
White as milk -
Не встречал никогда и нигде,
Never and nowhere have I seen girls like these,
Ни в заморской стране, ни в восточной;
Nor over the sea, nor in the East.
Но еще ни одна не была
But none of them have ever been
Во дворце моем пышном, в Лагоре -
In my lush palace in Lahore.
Умирают в пути, и тела
They die on the way,
Я бросаю в Каспийское море.
And I drop their bodies into the Caspain sea.
Спать на дне, средь чудовищ морских,
Why those mad women
Почему им, безумным, дороже,
Value sleeping on the bottom amongst sea monsters
Чем в могучих объятьях моих
More, than sleeping in my mighty embraces
На торжественном княжеском ложе?
On a solemn princely bed?
И порой мне завидна судьба
And sometimes a envy a fate
Парня с белой пастушеской дудкой
Of a guy with a white cowherd flute,
На лугу, где девичья гурьба
On a grassland, with a crowd of girls
Так довольна его прибауткой...
Enjoying his music so much...
Эти крики заслыша, Вольга
Having heard those screams, Vol'ga1
Выходил и поглядывал хмуро;
Would come out, frowning,
Надевал тетиву на рога
And put a bowstring on a horns
Беловежского старого тура.
Of an old Białowieża auroch.