Translation of the song Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа artist Alexander Malinin

Малая церковка, свечи оплывшие,

Small Russian church and wax candles that all have run,

Камень дождями изрыт добела.

Stone has been pitted and whitewashed by rains.

Здесь похоронены бывшие, бывшие...

Here Russian past has been buried, the former ones...

Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Graveyard at Sainte-Geneviève-des-Bois.

Здесь похоронены сны и молитвы,

Dreams and last prayers are buried in these graves,

Слёзы и доблесть, прощай и ура,

Tears and valor, good-bye and hurrah,

Штабс-капитаны и гардемарины,

Naval cadets and White Guard staff captains,

Хваты-полковники и юнкера.

Dashing commanders and Russian bourgeois.

Белая гвардия, белая стая,

Cream of the White Guard, the feathers of white flock,

Белое воинство, белая кость.

White Army faithful sons, noble white bone,

Влажные плиты травой зарастают,

Gravestones are wet, overgrown with wild hemlock,

Русские буквы - французский погост.

All Russian letters - the French churchyard stone.

Я прикасаюсь ладонью к истории,

I lay my hand on the stone, touching history,

Я прохожу по гражданской войне.

I am traversing the civil war fray.

О, как же хотелось им в первопрестольную

Oh, how much they wanted to see the first capital*,

Въехать однажды на белом коне.

Wanted to drive in on white horse one day.

Не было славы - не стало и Родины,

There was no glory, the homeland was also gone,

Сердца не стало, а память жива!

Hearts all have perished, just memory soughs.

Ваши сиятельства, их благородия -

Princes, Your Excellencies and the Honored ones -

Вместе на Сент-Женевьев-де-Буа.

Together at Sainte-Geneviève-des-Bois.

Плотно лежат они, вдоволь познавшие

Tightly they lie, having learned in excess about

Муки свои и дороги свои.

Suffering, pain, and the roads all their own.

Вроде бы русские, вроде бы наши,

Seemingly Russia's sons, seemingly ours,

Только не наши они, а ничьи.

Yet they are not, to no one they belong.

Как они, после забытые бывшие,

How did they crave, now forgotten, the former ones,

Всё проклиная, и нынче, и впредь,

Cursing it all until their final days,

Рвались взглянуть на неё, победившую,

How did they yearn to look at her, victorious,

Пусть непонятную, пусть непростившую

Incomprehensible, never forgiving them,

Землю родимую, и умереть...

Land of their fathers, and die not in vain.

Полдень... Берёзовый отзвук покоя,

High noon... Birch echo of graveyard repose and

В небе российские купола.

Russian church domes, crosses pierce dark blue sky.

И облака, будто белые кони,

Billowing clouds, like white heavenly horses,

Мчатся над Сент-Женевьев-де-Буа.

Rush over Sainte-Geneviève-des-Bois.

И облака, будто белые кони,

Billowing clouds, like white heavenly horses,

Мчатся над Сент-Женевьев-де-Буа.

Rush over Sainte-Geneviève-des-Bois.