Восемь тысяч двести верст пустоты -
Eighty two hundred miles1 of empty space,
А все равно нам с тобой негде ночевать.
Yet for you and me there's no place to spend the night.
Был бы я весел, если бы не ты -
I would be joyful, if I felt your grace,
Если бы не ты, моя родина-мать...
If you were happy, my beloved motherland.
Был бы я весел, да что теперь в том;
I would be joyful, but something ain't right,
Просто здесь красный, где у всех - голубой;
Here it's crimson where all others have blue;
Серебром по ветру, по сердцу серпом -
Silver cut the wind: sharp scythe punctured the heart -
И сирином моя душа взлетит над тобой.
And then my soul like Sirin2 would soar high over you.